И не только об этом. Статья, которую.. оставлю без комментария.
Было холодно, пасмурно и печально. Таксист спросил:
– У вас нет ощущения, что в городе чего-то не хватает?
– Есть, но не понимаю чего, – ответила я.
– Птиц почти не осталось, – сказал он. – Съели, когда стало совсем плохо.
Не могу вам передать всю ту гамму эмоций – от сострадания до чувства вины за лето с шашлыками, – которые я испытала от этих бесхитростных слов. Нечто подобное было в детстве, когда читали «Дневник Тани Савичевой»: девять страшных записей о гибели ее большой семьи в блокадном Ленинграде.
Вообще, у тех, кто смотрел войну по телевизору, сидя на мягком диване с чашечкой ароматного кофе, сложилось неправильное мнение, что самое страшное – это обстрелы, трупы женщин и детей на улицах, жизнь в подвалах и т. д. Конечно, с точки зрения телевизионной картинки – это жесть. Но «луганские блокадники» говорят, что к минометным обстрелам они со временем привыкли. И не только они, но даже их коты и собаки. В подвалы спускались, но далеко не все.
Это страшно звучит, но постепенно как летальную неизбежность стали воспринимать гибель соседей, знакомых, сотрудников и просто обычных прохожих у них на глазах. Об этом, кстати, рассказывают реже всего.
