Статья про “путинские проценты”…

Большая. В продолжение к этому.

Мы были обречены на новый виток авторитаризма

При псевдодемократиях меньшинство всегда оказывается в заложниках у смычки большинства с властью. Некое подобие выборов существует, то есть власть зависит от рейтингов и хочет нравиться большинству, поэтому решения всегда принимаются согласно воле большей части «электората» (отдельный вопрос, насколько осознанной воле). Это такой универсальный козырь, доставаемый из рукава в любых дискуссиях: вы что же это, против воли большинства? И еще себя считаете демократами? Народ решил так, извольте подчиняться, а не нравится – чемодан-вокзал-гейропа.

Я помню ту волну острого разочарования, которая накрыла многих моих знакомых после выборов 2012 года. Люди пошли в наблюдатели, самоотверженно работали, пресекали нарушения только для того, чтобы убедиться: большинство действительно голосует за Путина. И можно спорить, набрал он проценты в первом туре или не совсем, но выбор большинства голосовавших сомнения не вызывает. А это значит – уже тогда было понятно, что мы все обречены на новый виток авторитаризма, разрушения гражданских свобод, коррупции, системных экономических проблем и, как оказалось, еще и внешней агрессии. И все это затронет всех и каждого, и нас тоже, но нам тычут в нос относительно честно подсчитанными процентами и победно кричат: «Это демократия, детка! Народ сделал свой выбор! Умейте проигрывать!»

Все, это конечно, обман. Сводить демократию к процедуре голосования – все равно что считать компьютером светящийся экранчик. Никаких демократических процедур и механизмов, позволяющих свободно и равно высказаться всем, чтобы за мнение этого самого большинства побороться, нет: ни свободы слова, ни свободы собраний и организаций. Возможности заявить о своей позиции, обозначить свои интересы, предъявить свои аргументы и предложения, тем самым сделав решение большинства более осознанным и зрячим, у меньшинства нет. Никаких возможностей отстаивать свои интересы и позиции после проигранных выборов – например, в виде парламентской оппозиции или общественных организаций – тоже нет. Нутра, содержимого нет, о какой такой «воле народа» можно говорить? От всей демократии оставлена только процедура голосования, сведенная, по сути, к присяге на групповую лояльность: правда же, ты, как и все вокруг, за все хорошее против всего плохого? Тогда поставь галочку – тебе долго объясняли где.

Было бы ликование по поводу «Крымнаша» столь же безмятежным, если бы мрачные прогнозы экспертов в области экономики и политики звучали не только на страницах специальных изданий, отдельных оппозиционных СМИ и блогов, но и в политических ток-шоу по центральному ТВ? Поддерживали бы россияне военную помощь сепаратистам, если бы по тому же ТВ не рассказывали выдумки про распятых мальчиков, а показали издевательства над Ириной Довгань? Ненавидели бы они «украинскую хунту», если бы могли услышать о событиях от самих украинцев, от обычных людей из Киева, Львова, Одессы? Или от российских властителей дум, видящих ситуацию иначе? Не оказались бы Улицкая или Быков убедительнее Киселева – хотя бы потому, что талантливее аргументируют? Мы не знаем. Возможности проверить не было. Я вот не склонна считать 84% соотечественников поголовно сволочами, готовыми оправдать любые зверства «своих», или дураками, неспособными сложить два и два. Чего в подобной ситуации стоят голосования и опросы? Если ими и можно что померить, то лишь уровень пропагандистского нажима.

Полностью.

Запись оттранслирована из моего журнала Комментировать можно здесь или по ссылке http://www.a-borisov.com/2014/09/18/statya-pro-putinskie-protsentyi/

Американцы бывают разные…

У меня очень много друзей-американцев. Я не имею в виду тех, кто получил гражданство.

Имею в виду настоящих американцев.

Сегодня встретился с одним. Шофер на такси, возит меня уже не первый год, так что, можно сказать, мы — друзья.

Очень любит поговорить о политике.

– Не верю я нашим СМИ (Media). Совсем не верю. И что делать, — не знаю. Уже давно очень много информации получаю от RT. Я понимаю, что там есть пропаганда, но, как ни странно, они рассказывают об Америке лучше, чем наши.

У меня, честно говоря, пропал дар речи. Даже я не смотрю RT.

Запись оттранслирована из моего журнала Комментировать можно здесь или по ссылке http://www.a-borisov.com/2014/09/18/amerikantsyi-byivayut-raznyie/

Очень хорошая идея, с не очень хорошей реализацией…

Это я могу дать такое определение к новому сериалу, запущенному вчера на Fox.

Идея, действительно, на мой взгляд, очень хороша. Показать жизнь, которой живут… больные дети в больницах.

Не просто больные, а больные очень тяжело. Смертельно больные. Нет, это не к тому, что они все должны умереть. Они постоянно находятся на той грани жизни и смерти, которой, к счастью, многие люди не узнают, прожив всю свою жизнь.

Эти дети узнали об этой грани рано. Узнав, — они ценят жизнь. По-настоящему ценят. И, — живут. Каждую минуту той жизни, которая отпущена им.

Мне понравился прием авторов сериала. Знакомство с героями происходит через мальчика, лежащего… в коме.

Это я описал, даже не сам сериал (вчера вышла только “пилотная” или первая серия и уже видны “ляпы” авторов). Скорее всего я описал то, что я хотел бы видеть в этом сериале.

Сериал называется Red Band Society (Общество красных браслетов). Во всяком случае, так я бы перевел название сериала. Уже есть рецензии на этот сериал. Вот, в одной из этих рецензий описываются недостатки сериала. В недостаток авторам вменяют то, что сериал очень мало отражает реальное состояние американской страховой медицины…

“Red Band Society,” a new drama about very ill, very young patients at a teaching hospital which premiered on Fox last night, is a strange beast. It is narrated by a precocious coma patient and set in what Slate television critic Willa Paskin describes as “the swankiest hospital that has ever existed…which includes Danish modern furniture in at least one room and very sick people who do not look poorly at all.”

And most of all, it seems to be set in a fantasyland where everyone — even kids who sneak over the border between Mexico and the United States without their parents — can have as much health care as they want, any time they want it, without a worry in the world about how it will get paid for.

When I asked “Red Band Society” creator Margaret Nagle about this quirk of the show at the Television Critics Association press tour in July, her response struck me as a touch optimistic.

“One of my cousins who is at Scripps in San Diego, they have kids come over the border all the time. They actually do at UCLA too. And they at the hospital are required to take care of that patient as long as possible,” she told me. “This is a teaching hospital. So, like, UCLA, when this happens, and it happens all the time, they’ll take that patient on because they’re a teaching hospital and they can cover the insurance because they can try a drug potentially on them. They can bring them in and use them to teach other people, which is what’s going to happen in this situation.”

The benefits of treating patients with rare diseases might cover some of the characters’ situations on “Red Band Society.” But I am not sure this is a plausible explanation for all of them.

Emma (Ciara Bravo) is a member of the titular society because she is undergoing long-term hospitalization to treat her anorexia. In 2010, the New York Times reported that in-patient treatment for eating disorders might run to $30,000 a month, and insurance coverage can be a challenge. The National Association of Anorexia Nervosa and Assorted Disorders has an entire section on its website on what to do if a health insurance company denies coverage for any eating disorder-related treatment. And while the Affordable Care Act was intended to expand mental health coverage, the benchmarks it set up for states to follow do not necessarily include coverage of treatment for eating disorders.

If Emma’s family is wealthy enough to cover perpetual in-patient care for her, or if her parents won a battle with her insurer that allows her to stay in the hospital indefinitely, those are fine explanations for how the cost of her care is being covered. “Red Band Society” would do better to work those details into the show than to hand-wave at them, though. Money may not be a comfortable subject, but in this case, it is a quick way to help us understand more about Emma and her family (and maybe the source of that Danish modern furniture).

“Red Band Society” does better in its pilot episode with Kara (Zoe Levin), an obnoxious cheerleader who turns out to have an enlarged heart after she collapses during practice. When traces of a wide array of substances turn up in her bloodwork, she and her parents learn that her past behavior could exclude her from a transplant.

Полностью — здесь. Только на английском, но основную мысль я передал.

Идея, действительно, очень хорошая. А как она будет воплощена?.. — Посмотрим!

Запись оттранслирована из моего журнала Комментировать можно здесь или по ссылке http://www.a-borisov.com/2014/09/18/ochen-horoshaya-ideya-s-ne-ochen-horoshey-realizatsiey/